Оксиморон

ОКСИМОРОН (греч. ? , остроумная глупость) — стилистическая фигура, состоящая в намеренном сочетании противоречивых понятий. «Красноречивое молчание», «живой труп», «выйти сухим из воды» — ходячие оксимороны обыденной речи. Существенным признаком оксиморона, в отличие от катахрезы (см.) является подчеркнутость в нем противоречия между понятиями, входящими в его состав. (Вот почему «красные чернила» не будут оксимороном, даже если бы ощущался этимологический состав слова «чернила»). Каждое из противоречивых понятий утверждается в своем смысле и, вместе с тем, эти противоречия сливаются во-едино в высшем понятии, содержание которого и составляет такой слитный контраст. (В этом, между прочим, заключается отличие оксиморона и от антитезы (см.), в ее втором случае, где контрастирующие понятия, хотя и объединяются, но не сливаются во едино, остаются раздельными). Кроме того, важно отметить, что понятия, входящие в состав оксиморона, должны находиться между собой в прямом противоречии, логически исключать друг друга. Поэтому, напр., сложные образы, возникающие или в результате психологического феномена окрашенного слуха (audition coloree) или как явление стилистического порядка (типа: «зеленый шум», «малиновый звон», «румяное громкое восклицанье» у Тютчева, «черный ветер» у Блока, у Ахматовой), не относятся к этой категории. С другой стороны, такие выражения, как «белый арап», «белая ворона» и т. п., также не являются в собственном смысле оксиморонами, так как они относятся просто к определенному явлению природы (альбинизм) и отмечают лишь фактический недостаток одного из признаков предмета (в данном случае — черной окраски). Особенно часто оксиморон встречается в лирической поэзии. Например, у Тютчева: «Понятным сердцу языком твердишь о непонятной муке»; у Блока: «Немотствует дневная ночь»; «Дохнула жизнь в лицо могилой»; у Бальмонта: «...сладкими муками Сердце воскресшее билось во мне»; у Ахматовой: «Смотри, ей весело грустить, Такой нарядно-обнаженной» и др. Применение фигуры оксиморона для достижения комического эффекта находим в нашей литературе у Вл. Соловьева в его пародиях на первых русских «символистов», напр.: «Призрак льдины огнедышащей В ярком сумраке погас» и пр.