Реторика, или риторика

РЕТОРИКА, или РИТОРИКА (греческое rhetorike, латинское rhetorica) — выросла на древнегреческой почве в VI—IV вв. до н. э. как теория искусства убеждать словом. «Реторика — творец убеждения» (Горгий Леонтинский и др.). Развитие товарно-денежного хозяйства в условиях антично-рабовладельческой формации привело к возвышению городов-государств (Афины и др.), к открытой и острой борьбе классов и партий. В условиях античного общества почти исключительной формой «убеждения» (агитации) была ораторская речь — необходимое и могущественное орудие политического успеха (см. «Речь ораторская»). Поэтому Р. возникла как теория ораторской речи и тем самым как тактическое руководство в политической борьбе. Это определило содержание и характер Р. Еще сицилийцу Кораксу (VI в.), к-рого считали — вместе с Эмпедоклом — «изобретателем» Р., приписывалось основное теоретическое положение: «главная цель оратора — не раскрытие истины, но убедительность при помощи вероятного (eikos)». Впоследствии, несмотря на попытку Аристотеля обосновать Р. не как искусство убеждать, а как руководство к отысканию лучших способов аргументации в связи с обстоятельствами и природой данного дела, положение Коракса повторялось неоднократно греческими и римскими риторами: цель Р., по Корнелию Цельсу, — «говорить убедительнее в сомнительных общественных делах. Оратор ищет только подобия истины. Ибо не сознание правоты является наградой, а победа в споре...» Еще Платон осудил Р. как «искусство обмана», «словесную ловкость» «великое делать малым, малое великим, ложное истинным, истинное ложным». Осуждение Р. было осуждением софистической философии. Субъективно-идеалистическое учение софистов с их релятивистски-скептическим отношением к «познанию истины» было философским основанием Р. Из положения Протагора — «вещи являются для каждого лишь тем, что он в них видит, согласно своим свойствам, следовательно человек — мера всех вещей» — вытекало, что хотя все суждения правильны, но не все равноценны, т. е. индивидуум или коллектив познают реальность не в одинаковой степени, а в соответствии с «состоянием организма», к-рое может измениться под влиянием людей, познающих больше, чем другие; люди эти — софисты и ораторы, влияющие на общество посредством слова. Мера истинности и убедительности слов оратора — дело его «искусства», его «изобретения». Поэтому Р. занята отысканием действенных речевых средств для создания убедительности независимо от объективного содержания. Отсюда чисто практическая задача Р. — вооружить политика средством «пленения» и «укрощения» массы.

В соответствии с этим Р. изучает:

1. Изобретение идейного материала речи:

а) отыскание выгодной точки зрения и опорного пункта, «статуса для аргументации»;

б) нахождение доказательства и аргументации при помощи диалектики, к-рой древние называли науку вести спор при помощи логич. доводов, достигшее у софистов особой изощренности;

в) использование «общих мест» — формально логических «источников» «распространения» аргументации: обобщений и разделений вида и рода, сравнений, контрастов и пр.;

г) применение средств эмоционального воздействия в соответствии с тем, какой эффект желателен: энтузиазм или ненависть, страх или надежда и пр.;

д) характер нравственного облика оратора, гарантирующий доверие к словам.

2. Распределение материала речи — ораторский порядок, основанный не на логической или исторической последовательности, а на психологической действенности; общая композиционная схема речи:

а) вступление (разных видов);

б) повествование, имеющее целью выгодный подбор и размещение фактов,

в) рассуждение — обоснование своих положений и опровержение противных,

г) заключение — подведение итогов, агитационный призыв.

3. Изложение, или стиль речи, забота о к-ром «необходима вследствие нравственной испорченности слушателей»:

а) стилевые особенности судебной, общеполитической, торжественной речи;

б) разделение стилей на «простой», «умеренный» и «возвышенный» в зависимости от использования «украшений»;

в) строение периода;

г) «тропы» (метафора, метонимия, перифраз и пр.), «фигуры мыслей» (антитеза, градация, коррекция и пр.) и «словесные фигуры» (риторический вопрос, анафора и пр.). Кроме указанных трех частей в Р. включались вопросы изучения слушателей (у Аристотеля) и вопросы запоминания речи и произнесения (голос, жесты и пр.).

По мере развития прозы исторической, философской и художественной Р. становилась теорией «красноречия» вообще: проза неораторская складывалась под влиянием ораторской речи и реторических принципов. С падением античной демократии реторика утратила прямой тактико-политический характер. Августин (IV в.) теологизировал античную реторику, и впоследствии она стала частью средневековой схоластики — догматической теорией «сочинения»: учением о «хриях», «тропах» и «фигурах». В несколько модернизированном «облегченном» виде она перешла в дворянско-буржуазную школу на правах «теории словесности», преимущественно «прозы». С другой стороны, буржуазия возродила Р. как ораторскую теорию в соответствии с нуждами классовой борьбы сперва с феодалами, а затем с пролетариатом (классический образец — «Parliamentary logic» (Парламентская логика, 1808) В. Г. Гамильтона). Философское обоснование дал ей Гегель: в «Эстетике» он, исходя из принципов античной Р., определил реторическое слово как практическое средство «убеждения» в целях «достижения интереса» в отличие от речи «поэтической», выражающей «дух, свободно созерцающий свою сущность». Реторическое слово служит не «истине», а «выгоде», отражая накипь «наличного бытия». Так. обр. Гегель санкционировал разделение речи как выражения подлинной действительности («духа») и речи реторической — с установкой на слушателя, на убеждение и «достижение интереса» (агитация). Вся буржуазная наука приняла гегелевскую трактовку реторического слова за основу (вплоть до наших дней), т. к. эта трактовка соответствует буржуазной практике: идеологическая обработка масс, необходимая для «достижения интереса», требует не истины, а «правдоподобия» как формы политического обмана. Р. фетишизирует слово, наделяя его собственным, в конечном счете мистическим содержанием и имманентной «силой». Пролетариат не нуждается в средствах обмана, не «изобретает» истин и не фетишизирует форм выражения. «Нет ничего противнее духу марксизма, как фраза» (Ленин). Об ораторском искусстве пролетариата — см. Речь ораторская.
Библиография:
Платон, «Федр», «Горгий» (русский перев. В. Н. Карпова в «Сочинениях Платона», чч. 2—4, изд. 2, СПБ, 1863); Аристотель, Риторика, СПБ, 1894; Квинтилиан, Двенадцать книг риторических наставлений, перев. с латинск. А. Никольский, 2 чч., СПБ, 1834; То же, перев. 10-й книги В. А. Алексеева, СПБ, 1896; Cicero, De Oratore, впервые изд. в Subiaco, 1465, комментир. изд. F. Ellendt, Konigsberg, 1840; G. Sorof, 3 Aufl., Berlin, 1875; A. S. Wilkins, Oxford, 1892, и др.; Его же, Orator, впервые изд. в Венеции в 1492, комментир. изд. О. Jahn — W. Kroll, Berlin, 1913, и др.; Его же, Brutus, впервые напечатано в 1475; позднейшие изд. H. Meyer, Halle, 1838, Th. Stangl, Lpz., 1886, переиздано в 1920, Martha, P., 1907, и др.; Tacitus, Dialogus de oratoribus, hrsg. v. A. Gudeman, 2 Aufl., Lpz., 1914; Augustinus A., De doctrina christiana, Bonn, 1930; Rhetores graeci, ex recognitione L. Spengel, 3 Bde, Lpz., 1853—1856; с 1894 выходит 2 изд., Под редакцией Н. Rabe и других, пока вышли тома I, II, V, VI, X, XI, XIII—XV, последний том вышел в 1931; Walz, Rhetores graeci, 9 Bde, Stuttgart, 1832—1836; Halm C., Rhetores latini minores, Lpz., 1864; Norden E., Die antike Kunstprosa, 4 Bde, Lpz., 1915—1923; Gomperz H., Sophistik und Rhetorik, Lpz., 1912; Chaignet A. E., La rhetorique et son histoire, P., 1888; Volkmann R., Die Rhetorik der Griechen u. Romer, 2 Aufl., Lpz., 1885; Ernesti J. A., Initia rhetorica, Lpz., 1750—1783; Schott H. A., Die Theorie der Beredsamkeit, Lpz., 1828—1849; Blair H., Lectures on Rhetoric and belles-lettres, 3 vv., Dublin, 1783; Campbell G., The Philosophy of Rhetoric, 2 vv., L., 1776; Whately R., Elements of Rhetoric, ed. l, Gotha, 1827, ed. 10, N. Y., 1880 (есть нем. перев. «Grundlagen der Rhetorik», 1884); Bascom J., Philosophy of Rhetorik, 2-nd ed., N. Y., 1888; Wackernagel W., Poetik, Rhetorik u. Stylistik, 3 Aufl., Halle, 1906; Batteux Ch., Principes de litterature, в серии «Cours des belleslettres», P., 1765; Philippi A., Die Kunst der Rede, Lpz., 1896; Le Clerc J. V., Nouvelle rhetorique francaise, P., 1822; Ломоносов М. В., Краткое руководство к красноречию, кн. I, в которой содержится риторика..., СПБ, 1748 (и в «Сочинениях», ред. М. И. Сухомлинова, т. III, СПБ, 1895); Опыт риторики (по Блеру), СПБ, 1791; Никольский А. С., Основания российской словесности, СПБ, 1792; Рижский Ив., Опыт риторики, СПБ, 1796; Мерзляков А., Об истинных качествах поэта и оратора рассуждение, М., 1824; Толмачев Я., Военное красноречие, 3 чч., СПБ, 1825; Галич А. И., Теория красноречия для всех родов прозаических сочинений, СПБ, 1830; Кошанский Н., Общая реторика, СПБ, 1829; Сперанский М., Правила высшего красноречия, 1844; Фойгт К., Мысли об истинном значении и содержании риторики, «ЖМНП», 1856, ч. 86; Миттермайер К., Руководство к судебной защите по уголовным делам, М., 1863; Гегель, Курс эстетики, кн. II, М., 1860; Луньяк И., Риторические этюды, СПБ, 1881; Певницкий В. Ф., Церковное красноречие и его основные законы, Киев, 1906; Гофман В., Слово оратора (Риторика и политика), Л., (1932). также библиографию к ст. Речь ораторская.