Пролог в древнерусской литературе

ПРОЛОГ (в древнерусской литературе) — сборник кратких житий, поучений и назидательных рассказов-эпизодов, с расположением всех статей по дням года, из месяца в месяц. Составляя принадлежность письменности болгар, сербов и восточных славян, П. образовался в своей основе путем перевода одного из византийских «минологиев» или «синацсарей» — житийных сборников X—XI вв.; русское название «П.» вероятно получилось по недоразумению от prologos, т. е. «предисловия» к кодексу, послужившему оригиналом при переводе. Самый перевод, как думают, был произведен коллективным трудом, в к-ром участвовали и южные славяне и восточные, скорее всего в Константинополе, в начале XII в., причем к основной греческой части книги тогда же были присоединены памяти князей Бориса и Глеба, княгини Ольги, печерского игумена Феодосия, незадолго до того канонизованного (ок. 1108). Вскоре же русский П. стал пополняться поучениями и легендами, прикрепляемыми к тем или иным календарным памятям из состава других переводных памятников: собраний поучений, патериков и т. п.; изредка сюда же включался и свой местный материал, примитивно приспособленный в тех случаях, когда он не отвечал церковному стилю чтения: ср. напр. под 30 ноября легенду о посещении апостолом Андреем Киева и Новгорода (без эпизода старшей, летописной версии того же рассказа — о мытье в новгородских банях, чему будто бы удивлялся апостол). По мере того как П. становился широко популярным, в него проникали отголоски устной легенды, иногда даже былинные. Дошедшие до нас старшие списки русского П. — Новгородские (конец XII в. и XIII в.). К XIV в. существовала уже так наз. вторая, обширная редакция П., превзошедшая объем основной переводной части втрое. Позже П. рос и варьировался без особенной редакционной последовательности, применяясь вообще к среднему бытовому уровню духовенства и читателя-мирянина, включая часто оригинальные поучения — анонимно или под «святоотческим» псевдонимом. Успех П. объясняется двумя причинами: во-первых, сжатостью, тематической элементарностью его учительных статей, что делало их удобными к произнесению или чтению в определенные дни; во-вторых, широтой его содержания, к-рое охватывало всю социальную лестницу от «царей» до «рабов»,— конечно с феодально-церковной точки зрения на общество. — От обычного (домонгольского происхождения) П. нужно отличать «стишной» П., появившийся у русских сравнительно поздно (XV в.) и в особом (болгарском) переводе; этот П., с краткими «стихами»-характеристиками святых перед началами их житий, сам не смог широко привиться, но послужил для дальнейшего осложнения П. обычного, в каковой роли вошел и в первопечатное московское издание 1641.
Библиография:
см. Русская литература.