Йеллачич-де-Бужим

Йеллачич-де-Бужим (граф Иосиф Jellachich de Buzim, 1801—1859) — бан триединого королевства Хорватии (Кроации), Славонии и Далмации, сын австрийского генерала, представитель древнего хорватского рода, учился в терезианской военной академии в Вене, командовал 1-м банским полком граничар, с которым несколько раз предпринимал экспедиции против босняков, часто тревоживших в то время австрийские границы; одна из этих экспедиций (1845) кончилась весьма несчастливо для австрийцев. В то время в Хорватии сильно развилось славянское национальное движение. Й., высказавший горячее сочувствие к нему, приобрел между хорватскими патриотами громадную популярность, чему способствовали его замечательный дар слова и поэтический талант (его стихотворения на хорватском языке изданы в Вене, 1851 г.). Во время мартовских дней 1848 г. правление в Загребе перешло в руки национального хорватского комитета, который, наряду с социальными реформами, потребовал от австрийского правительства, чтобы Хорватия, Славония и Далмация с Военной Границей соединены были в одно "триединое" королевство, поставленное в полную независимость от венгерской короны, с особым ответственным министерством (по примеру Венгрии) и под управлением избранного народом бана. Баном триединого королевства провозглашен был Й., и в Вену отправлена была депутация с просьбой утвердить этот выбор. Не ожидая прибытия депутации, император патентом от 23 марта назначил Йеллачич-де-Бужим баном Хорватии и осыпал его почестями. Для совершения обряда "интронизации" нового бана приглашен был в Загреб карловицкий патриарх: это было торжественным заявлением союза хорватов-католиков с православными сербами, жителями Военной Границы и Сербского воеводства. Вступив в отправление своей должности, Йеллачич-де-Бужим 8 мая 1848 г. созвал конференцию, которая выработала так назыв. избирательный закон бана Й. Составленный из магнатов, сановников и выборных депутатов от уездов, хорватский сейм приобретал право назначать великих жупанов; официальным языком сейма был объявлен хорватский. Воспретив хорватским властям сноситься с пештским правительством, Йеллачич-де-Бужим заявил, что он и триединое королевство не признают себя зависимыми от венгерского министерства. Последнее имело еще в то время огромное влияние на растерявшийся австрийский двор, надеявшийся уступчивостью приобрести расположение венгров. Последствием усилий главы венгерского правительства, графа Баттиани, был рескрипт императора от 10 июня, которым Йеллачич-де-Бужим объявлялся государственным изменником, лишался звания бана и всех должностей, а хорватам предписывалось подчиняться во всем распоряжениям венгерского министерства и сейма. Йеллачич-де-Бужим еще раньше получил приказ явиться в Инсбрук, где в то время находился император. Он явился, захватив с собой депутацию от хорватов и сербов и оставив в Загреб, в полной деятельности, популярный среди народа сейм, в котором, кроме представителей от Хорватии, заслали еще 70 депутатов от сербских уездов. Почти одновременно с прибытием Йеллачич-де-Бужим в Инсбрук пришло известие, что на Нижнем Дунае уже вспыхнула война между сербами и венграми. Австрийское правительство, на первых порах признававшее сербов бунтовщиками против законной (т. е. венгерской) власти, мало-помалу начало принимать их под свое покровительство, в видах противодействия мадьярам, которые, вызвав из Италии венгерские полки, выступали все резче и смелее против Габсбургской династии. С другой стороны, во время пребывания Йеллачич-де-Бужим в Инсбруке совершился переход славянского народного движения под знамя австрийской династии, и едва ли не главным виновником этого был Й., который открыто выступил борцом за единство австрийской монархии: во время переговоров, которые он вел в Вене с Баттиани в конце июля, он потребовал, чтобы было восстановлено в прежнем виде единство мин-в военного, финансов и иностранных дел для всей Австрийской империи. Официальным заявлением союза славян с династией был императорский рескрипт от 4 сентября, которым Йеллачич-де-Бужим восстановлялся во всех своих должностях и званиях. Несколькими днями раньше венгерский сейм отверг императорское предложение об открытии переговоров для мирного разрешения распри с хорватами. Война была неизбежна, и 11 сентября 1848 г. И., с 40-тыс. войском, перешел Драву и направился к Пешту; без сопротивления достиг он оз. Блатна (Platten-See). К нему навстречу отправился для переговоров венгерский палатин, эрцгерцог Стефан, но Йеллачич-де-Бужим уклонился от свидания с ним, и эрцгерцог сложил с себя свои полномочия. Когда манифестом от 3 окт. венгерский сейм объявлен был распущенным, Йеллачич-де-Бужим был назначен импер. главнокомандующим и полномочным наместником в Венгрии. Между тем Йеллачич-де-Бужим занял Стольный-Белград (Штульвейссенбург), но при Веленче и Пакозда, 29 сентября, потерпел поражение и должен был отступить, заключив 3-дневное перемирие, а значительный отряд его войска (до 7500 чел.), под начальством австр. генералов Роппа и Филипповича, положил оружие перед более слабым венгерским корпусом. Вскоре (6 октября) вспыхнуло в Вене восстание, и взбунтовавшаяся столица была осаждена кн. Виндишгрецом. Йеллачич-де-Бужим двинулся к нему на помощь. Пештское правительство направило венгерскую армию на выручку венских граждан, но она потерпела неудачу в битве с Й., поддержанного Виндишгрецом, у Швехата. близ Вены (30 октября). и вынуждена была отступить в Венгрию. 15 декабря Йеллачич-де-Бужим и Виндишгрец перешли Литаву (Leytha) и вторглись в Венгрию. Йеллачич-де-Бужим командовал правым крылом армии и 30 декабря разбил у Мора (к С от Стольного-Белграда) корпус Перцеля, отступавший от границ Хорватии, чтобы соединиться с главною венг. армией. После этой победы Й., венгры очистили Пешт. Йеллачич-де-Бужим со своими хорватами и граничарами участвовал в дальнейшем походе Виндишгреца к Тиссе, в нерешительном, но кровопролитном сражении у Каполны, в деле у Тапио-Бичке, где войска Й., несмотря на храброе сопротивление, должны были отступить перед мадьярами, и в других мелких битвах, где перевес постоянно оставался на стороне мадьяр. Корпус хорв. бана вынес на своих плечах гибельную для австрийцев битву у Ишасега (6 апр. 1849), после которой Виндишгрец вынужден был очистить Пешт и отступить к границам Австрии. Й., со своим войском (около 20000 чел.), отряжен был на юг, чтобы поднять упавший дух славянского населения и организовать новую "южную" армию. Это ему удалось, и когда началась в Венгрии вторая кампания, уже в союзе с русскими войсками, Й., в конце мая, двинулся с 32 тысячным войском, вдоль Дравы, к Нижнему Дунаю, где мадьяры, между тем, одержали верх над сербами. Он вытеснил венгров из Нового-Сада (Нейзац), подвергнув этот город страшной бомбардировке из Петервардейнской крепости (12 июня). Дальнейший ход его кампании был неудачен; после кровопролитных дел у Сент-Томаша и Старого-Бечея (О'Бече) и после победы, одержанной венг. ген. Перцелем у Геджеша (14 июля), Йеллачич-де-Бужим вынужден был отступить к Карловицу; мадьяры остались хозяевами почти всего Сербского воеводства. После победы русско-австрийск. войск. 9 авг., у Темешвара (см. Венгерская война), Йеллачич-де-Бужим двинулся к ним навстречу, но был отозван в Вену, под предлогом совещаний о "реорганизации" Хорват. королевства. Этим собственно окончилась историческая деятельность Й. Ему оказывали различные почести, в 1853 г. назначили главнокомандующим войсками, сосредоточенными на Нижнем Дунае по поводу движений в Черногории, в 1854 г. возвели в графское достоинство; до конца своей жизни он оставался баном, но от дел его устранили. Он не мог помешать систематическому уничтожению всех древних исторических прав Хорватского королевства и политике австр. правительства, направленной к подавлению славянских народностей. Горе и разочарование сломили Й.: он начал страдать припадками нервного расстройства, которое под конец обратилось в полное помрачение рассудка. Видная роль, сыгранная Йеллачич-де-Бужим во время событий 1848—49 гг., вызывает различные суждения Не только мадьяры, считающие его одним из главных виновников гибели их народного дела, но и публицисты других стран считают Йеллачич-де-Бужим изменником, продавшим себя и свои народ австрийскому двору, глубоким и дальновидным заговорщиком, который только с виду действовал заодно с хорв. патриотами, тогда как все его симпатии были на стороне австр. армии, а единственная задача заключалась в том, чтобы поддержать императорскую власть (ср. Kossuth, "Schriften aus der Emigration", т. II, стр. 215). А. Ф. Гильфердинг утверждает, что Йеллачич-де-Бужим поступал не по личным расчетам, а из убеждения, что в тогдашних обстоятельствах австр. славянам предстояла дилемма — или подчинение мадьярской народности, или восстановление Австр. монархии; из двух зол Йеллачич-де-Бужим выбрал меньшее, которое оставляло открытой будущность славянства. Доказательство бескорыстия Й. Гильфердинг видит в той популярности, которую имя его сохранило между хорватами, несмотря на горькое их разочарование. Новейший англ. историк Файф вообще не считает Йеллачич-де-Бужим дальновидным политиком и склонен видеть в нем человека, легко поддававшегося влиянию минуты, способного играть самые противоположные роли, не сознавая собственной непоследовательности.